КОРЗИНА
Мои заказы

Ваша корзина пуста

→  Стоимость доставки

→  Как сделать заказ?

→  Способы оплаты

Решетников М. Трудности и типичные ошибки начала терапии Cерия: Восточно-Европейский Институт Психоанализа представляет Издательство: ВЕИП ISBN: 978-5-91681-005-9 Формат: Стандартный книжный Тип переплета: Твердый переплет Количество страниц: 256 стр. Тираж: 1000 экз. Возрастная категория: 12+ Цена: 400 руб. бумажная книга В корзину

Михаил Решетников «Трудности и типичные ошибки начала терапии»

В работе анализируются наиболее типичные трудности и ошибки, с которыми психотерапевты сталкиваются в своей практике, а также обобщается собственный опыт автора по преодолению таких ситуаций.

Хотя автор идентифицирует себя с психоаналитическим направлением, в целом, рассматриваемые случаи можно считать характерными применительно к любым методам современной психотерапии. Книга имеет ярко выраженную практическую направленность.

Во второй части издания приводятся статьи автора, посвященные той же тематике, а также исторические случаи терапевтических ошибок и злоупотреблений пациентами. Рассчитано на психотерапевтов, клинических психологов и психиатров.

Автор о книге:

В 1997 году профессор Хорст Кэхеле пригласил меня ознакомиться с психоаналитическими учреждениями Германии, а я предложил отправиться в эту поездку моему другу из США профессору Харольду Стерну, который к этому времени уже год на постоянной основе работал у нас в Институте. Эта совместная поездка была очень интересной и напряженной. Она, безусловно, была также чрезвычайно полезной и заслуживает самостоятельного и подробного описания, но это — когда-либо в будущем.

На каждый день с немецкой пунктуальностью было запланировано посещение нескольких психоаналитических центров в различных городах, и значительную часть времени мы проводили с Харольдом, пересаживаясь с одного поезда на другой. Чтобы скоротать время и улучшить мой английский, Харольд предложил разбирать клинические случаи, а затем типичные ситуации, с которыми мне приходилось сталкиваться в практике и на супервизиях, что сделало эту поездку вдвойне полезной. По итогам этих обсуждений в последующем мы оба не раз проводили семинары, посвященные трудностям и типичным ошибкам начала терапии, подразумевая под этим как первый клинический опыт терапевта, так и начало любого нового случая. Таким образом, первая часть книги, как минимум, на 1/5 может рассматриваться как совместное творчество двух авторов, один из которых не питает особой склонности к литературному труду, ограничившись лишь одной книгой, хорошо известной российскому читателю.

Уже когда этот текст был написан, появилась идея о необходимости более обобщенно рассмотреть вопрос о том, как эволюционировала психотерапия в конце ХХ века в целом и в процессе возрождения психоанализа в России в частности, но, скорее всего, это станет предметом будущего исследования. Здесь же будут представлены только некоторые прагматические суждения, относящиеся, как уже было сказано, к началу терапии. При этом будут обсуждаться совершенно обыденные ситуации и вопросы, о которых обычно не пишут в учебниках, считая их не заслуживающими особого внимания или второстепенными; знаниями, автоматически приобретаемыми с опытом и т. д. Тем не менее эти вопросы возникают и у тех, кто только начинает свой профессиональный тренинг, и у тех, кто уже давно практикует, так как психоанализ — это всегда масса непредвиденных и чаще всего уникальных ситуаций, одни из которых встречаются относительно часто, а другие — лишь один раз за несколько лет интенсивной работы с пациентами.

Помня свой первый опыт и хорошо зная, как неприятно оказаться неподготовленным или даже смущенным, когда та или иная ситуация случается впервые, не буду скрывать здесь ни своего негативного опыта, ни своих ошибок. Одновременно с этим следует сразу сказать, что эта книга — вовсе не какое-то руководство или наставление по ведению терапии, она — лишь обобщение практического опыта, который у каждого терапевта глубоко индивидуален, так же как и «почерк» работы с пациентом. Поэтому если кто-то из специалистов выразит свое несогласие или желание вступить в полемику по тем или иным позициям, это его право, и автор всегда будет рад ознакомиться с иным взглядом на каждую из рассматриваемых проблем. Добавлю также, что знание неких типичных ситуаций и способов их преодоления ни в коей мере не заменяет и не компенсирует отсутствие реального психоаналитического образования.

Существует распространенное, но, скорее, ошибочное мнение, что психоаналитик — это некое «холодное зеркало», в котором отражается духовный мир пациента, который мы не можем наблюдать непосредственно, в отличие от внешних поведенческих феноменов, легко различаемых с помощью органов чувств. Другие сравнивают психоаналитика с хирургом, который в некой стерильной (в нашем сообществе именуемой «нейтральной») среде вскрывает и миллиметр за миллиметром «удаляет» или, наоборот, восстанавливает пораженные недугом участки психики.

И то и другое не вполне верно, ибо «зеркало» — вовсе не «холодное», а иногда настолько перегрето личным опытом аналитика, что отражаемого просто не видно, да и среда никогда не бывает стерильной — она всегда в той или иной мере «инфицирована» предшествующими случаями и личным, как позитивным, так и негативным, опытом терапевта. Но в этой констатации нет негативизма — в ней есть лишь предупреждение от неких паранаучных идей о терапевтическом всесилии и от слепой веры, что в процессе личного анализа терапевт приобретает некие особые качества, вследствие чего многие убеждены, что чем протяженнее учебный анализ, тем лучше. Большинство из классиков психоанализа, оставивших после себя наиболее значительные труды, имели в этом плане лишь минимальный опыт, а тренинговая подготовка, получившая наименование «традиционной», канонизировались уже после Фрейда, и сам он далеко не всегда следовал этим правилам.

Главным фактором любой терапии является личность терапевта, но, безусловно — владеющая теорией и техниками психоанализа, а также способностью обучаться, в том числе — у каждого пациента. Терапевты, которые лишь зазубрили некие правила и непреклонно им следуют, скорее должны вызывать опасения и сомнения в их профессионализме. Эти опасения можно было бы отнести и к незыблемости принципа нейтральности. Основатель психоанализа, по воспоминаниям современников, мог вполне спокойно провести одну-две сессии в разговорах о себе или выразить явное раздражение, если пациенту не удавалось сформировать на него трансфер. Вряд ли уместно повторять этот опыт и позволять такие «вольности». Но это вовсе не значит, что они должны быть категорически исключены. Это всегда вопрос ситуации, и, повторю еще раз, личности как главного психотерапевтического фактора. В равной степени это положение относится и ко всему, что изложено в этой книге.

Таким образом, когда мы говорим о нашем терапевтическом опыте, речь всегда идет об уникальном опыте (взаимодействия двух разных людей), который в его негативном варианте — будем честны сами с собой — большинство специалистов раскрывать не склонны, и это естественно, так как каждый нормальный человек хотел бы претендовать на хорошее мнение коллег и окружающих (это относится и к частным беседам коллег, и к их супервизиям или презентациям, так же как и к публикациям). Но в итоге «свет от лампы» (на терапевтическое взаимодействие) оказывается фатально направленным только в одну сторону — на пациентов, которым посвящены десятки тысяч работ, а вторая сторона — чаще всего остается в тени заблуждений о собственной объективности, значимости и непогрешимости, создавая аналогичные иллюзии у новых поколений терапевтов. 

Эти заблуждения нередко на протяжении десятилетий терапевтической деятельности оказываются ускользающим не только от самоанализа, но и от супервизорского контроля. Пишу об этом с искренней тревогой, так как неоднократно сталкивался с подобными случаями, особенно когда тот или иной более или менее успешный аналитик находил наиболее «адекватного» ему супервизора, который лишь укреплял его мнение о достойном восхищения профессионализме и талантливости. Талантливых в нашей среде много, непогрешимых — нет. Суть этого тезиса весьма примитивна: для реального профессионального роста целесообразно чаще менять и иметь разных супервизоров даже для одного и того же случая. Многие уверены, что опыт появляется в результате практики, но это верно лишь отчасти — не любой практики, а только систематически супервизируемой и представляемой на публичное обсуждение коллег. А те, кто поступают таким образом, заслуживают самого уважительного отношения коллег и супервизоров, задача которых не столько поправлять, сколько деликатно подводить супервизанта к самостоятельному осознанию его ошибок и просчетов. Хороший супервизор прилагает все усилия, чтобы поощрять и стимулировать профессиональный и личностный рост коллеги, не столько разъясняя ему — «как надо», сколько спрашивая и помогая ему самому понять — почему в той или иной терапевтической ситуации он поступил именно так.

Конечно, эта книга в первую очередь предназначена для психоаналитиков, но надеюсь, она будет также полезна представителям других направлений психотерапии. Именно поэтому здесь опускаются теоретические обоснования и обобщения, которые потребовали бы увеличения объема издания в десятки раз. Но это был бы уже некий учебник по психоанализу, сама идея которого по-прежнему представляется мне сомнительной. Существуют такие области знаний, которые могут передаваться только от человека к человеку, а любой учебник — это всегда упрощение и схематизация. 

Выступая на Ярославской психотерапевтической конференции (1996) патриарх российской психотерапии проф. Б. Д. Карвасарский сказал, что нельзя профессионально действовать ни в одном из методов психотерапии, не зная основ психоанализа. Здесь стоило бы сделать «маленькое» примечание, что познание только этих основ требует, как минимум, 3–4 лет систематического образования.

Один из рецензентов почему-то увидел в этой книге «популяризацию психоаналитических техник». Здесь нет никаких техник. Более того, хотя и существуют издания, где предпринимаются попытки изложения таких техник, они не вызывают у меня особого доверия, ибо техники без методологии психоанализа — это нечто из области иллюзий. То, что здесь явно принадлежит психоанализу — это попытка обобщения его этических принципов, как их понимает автор. Не более того. И не вижу никакого греха, если эти принципы будут восприняты коллегами, принадлежащими к другим направлениям психотерапии.

За пределами психоанализа уже давно и широко известна его базисная терминология, используемая к месту и не к месту. Но есть один термин, который пока практически не встречается в работах представителей других модальностей — это «контрперенос». Позволю себе высказать предположение, что на это имеются некоторые «объективные» причины, в том числе — нарциссического характера: ведь так приятно думать, что терапевт никогда не ошибается, а все, что он делает — всегда теоретически, практически и ситуационно обосновано. Это глубочайшее заблуждение, преодоление которого составляет еще одну задачу этого издания.

После такого краткого и отчасти назидательного вступления перейдем к теме, заранее поблагодарив своих коллег за внимание к этой работе, где первая часть материала будет излагаться конспективно и без особых теоретических или методических обоснований. Описание некоторых теоретических аспектов читатель найдет во второй части книги, где приведены статьи, посвященные той же тематике.

Об Авторе:

Михаил Михайлович Решетников — российский врач и психолог. Доктор психологических наук (1991), кандидат медицинских наук (1983), профессор (1993), Заслуженный деятель науки РФ (2010). Окончил Военно-медицинскую академию (1973), служил в войсках, участник Афганской войны.

С 1979 — на научной и преподавательской работе. В 1982–1993 — один из научных руководителей ряда исследовательских программ Министерства обороны СССР и России, посвященных поведению и деятельности людей в условиях вооруженных конфликтов, техногенных кризисов и экологических катастроф. За личные заслуги в изучении боевой психопатологии награжден Орденом Красной звезды (1989), а в 2011 — Орденом Вернадского.

С 1991 года по настоящее время — организатор и ректор Восточно-Европейского Института Психоанализа (Санкт-Петербург), с 2008 — президент Европейской Конфедерации Психоаналитической Психотерапии (Вена, Австрия) и ЕКПП-Россия, с 2011 — председатель Общероссийского Совета по Психотерапии и Консультированию (Москва).

Член экспертных советов при Совете Федерации РФ и МЧС РФ, член Ученого совета Философского факультета Санкт-Петербургского Государственного Университета и Ученого совета Всероссийского центра экстренной и радиационной медицины, член УМО по психологии (при Московском государственном университете), член Президиума Российского Психологического Общества, член редакционных коллегий ряда российских и зарубежных профессиональных изданий в области психологии, психотерапии и психиатрии.

Автор более 200 работ в области психопатологии, психотерапии и психологии массового поведения в условиях вооруженных конфликтов, техногенных катастроф, экологических и социальных кризисов, в том числе 9-ми монографий, в частности: Аутогенная тренировка (1986), Современная российская ментальность (1995; 2-е изд.1996); Психодинамика и психотерапия депрессий (2003); Общественное признание в современной России (2004); Психическая травма (2007); Психическое расстройство (2008); Психология коррупции (2008); Типичные ошибки и трудности начала терапии (2009); Психология войны — от локальной до ядерной: прогнозирование состояния и поведения людей (2011). Составитель и редактор сборников работ и материалов международных конференций: Психология и психопатология терроризма — гуманитарные стратегии антитеррора (2004); Психоанализ депрессий (2008).