От автора книги:
Тридцатилетний труд... На мой взгляд, главное достоинство этой книги в том, что она честная. Виктор Соснора показан таким, какой он есть, во всей своей сложности, непредсказуемости, парадоксальности — яркая, могучая личность без глянца. Гениальный поэт, художник и Человек.Больше всего поражает в личности Виктора Сосноры беспримерная внутренняя свобода. Свобода и смелость высказываний, без оглядки на авторитеты и устоявшиеся мнения. Эти высказывания полемичны и удивительны, они поворачивают предмет неожиданной стороной, заставляют взглянуть по-новому, будоражат. И это естественное, природное свойство Виктора Сосноры, его характер. Он такой и другим быть не может. Книга эта — дань моего безграничного уважения к Виктору Сосноре, моему учителю. Считаю необходимым пояснить: хотя я стремился как можно вернее записать высказывания Виктора Сосноры, я, тем не менее, не могу претендовать на дословность и буквальную точность передачи этих высказываний. Я так их услышал и так их записал. Неизбежно получается моя авторская интерпретация, моя авторская призма. Вячеслав ОВСЯННИКОВ
|
Сегодня во втором часу я посетил его. Он живет в однокомнатной квартире на проспекте Ударников. Мы сидим за его рабочим столом у окна и разговариваем. Говорит он, о том, как писать:
— Я, собственно, совсем перешел на дневниковость. Я же не могу сесть и что-то выдумывать из головы. Надо, чтобы что-то накопилось. Мне нужно ходить, смотреть. Я же наблюдатель. Кто мои герои — вот: стул, лампа, коврик, снег, карандаш. Все дело в особом угле зрения. Я так смотрю, что вещи у меня живые. Я ведь смотрю не на изолированную вещь. Что так увидишь! Я смотрю на ее окружение. Тогда она начинает сдвигаться со штампованного (никакого) представления о ней, оживать, открывать свою истинность. Большинство людей, по сути дела, вообще не смотрят и не видят. Терпеть не могу общие фразы типа «стояло дерево». Какое дерево? Ольха, береза, дуб? Зачем оно тут? В чем его смысл? Мой метод, по сути дела, не писателя, а живописца. Эта способность зрения может быть только врожденная. Или она есть (океан, капля), или ее совсем нет, не дано. Если дано много и не развивать — пропадет зря. Если хоть капля и развивать — можно достичь многого, очень многого.
Вот, посмотри: какое сейчас небо над этим домом?
— Голубое.
— Розовое, — возражает он. — А над тем красным домом, справа — коричневое.
— Как же так? — говорю я смущенно. — Я ничего этого не вижу.
— В том-то и дело, — замечает он. — Вот, скажем, художник рисует стул. Разве он копирует его, срисовывает все как есть, не дай бог что-нибудь упустить? Нет, конечно. Это был бы еще один стул. Только и всего. А зачем их плодить абсолютно одинаковые? Нет, художник смотрит, смотрит и находит в данном стуле нечто характерное, отличающее его от всех остальных. Раз — карандашом, еще раз! Два-три штриха, абсолютно точно дающих самую сущность этой особенности, — и все! Картина! И тут уже становится ясно: здесь реальность, а здесь — искусство.
У меня в итоге работы остается десятая часть из всего написанного. Бывает, конец какой-то вещи оказывается началом чего-то. А начало, наоборот, концом. Или середина. А все остальное выбрасывается без всякой жалости, потому что — хлам. Ты вот еще на перепутье. У тебя и хорошие куски, и хлам вместе. Потому что ты мало пишешь, тебе и жаль выбрасывать даже страницу. В рассказах, например, у тебя сначала идут описания, потом только — действие. Надо писать исключительно действие. Ты еще не научился использовать метод коллажа.
Писатели абсолютно четко разделяются на два лагеря: одни живут в языке, пытаются сказать нечто свое, свои ощущения, изнутри, в языке выразить. Эти писатели заведомо непродуктивны, непопулярны и нечитаемы. Другие пишут, чтобы выговорить себя на популярные, актуальные темы, то, что в ходу, в моде, политическое, социальное, всегда волнующее массы и трогающее их интересы. Этим писателям нет дела до языка и своих внутренних ощущений. Они набалтывают до бесконечности те или иные социальные или психологические темы. Эти писатели всегда в моде, всегда известны и популярны, всегда читаемы и продаются за колоссальные гонорары. Это герои толпы. Они полны мощной энергии (не отнять у них этого, надо честно признаться). Неспроста они, почти все, нобелиаты и миллионеры. Наши Горький, Бунин, А. Н. Толстой, Шолохов и прочие. У них еще больше: Драйзеры, Хемингуэи, Томасы Манны и так далее.
Меня вот тоже не печатают. Я их отпугиваю как какой-нибудь монстр. Они не знают, что от меня ожидать. Полная безвестность — плохо, не печатают. Но и чрезмерно известное имя, вот как у меня, тоже, оказывается, ничего хорошего. Вот так-то. Ты похож на Заболоцкого. Я почти вне общения с людьми, не вижу их, не слышу. Ведь глухой и полуслепой. Не в переносном — в прямом смысле. Замкнутый круг. Но пишущий и всегда живет в замкнутом круге.
За окном у него полная луна, серебристо-янтарная, высоко, в чистом голубеющем небе — между краснокирпичными, прямоугольными башнями двух домов. Идеально очерченная. Он ее тоже замечает.
— Но ведь для нее еще рано, — говорит он. — Совсем светло. Нет, это на самом деле удивительно.
Из рецензий на книгу:
«Прогулки с Соснорой» – не учебник писательского мастерства, это книга о судьбе человека, открывающего истинную суть слова, языка, чем и должен заниматься каждый пишущий, невзирая на усвоенные им законы древних и новых великих тайнозрителей слова. «Не соблазняться ничем тебе чуждым», – быть собой – самое трудное. Об этом книга. Так и должно быть в «простой настоящей книге». Говоря об Учителе, Овсянников не пускается в долгий путь объяснений, трактовок, сопоставлений и предположений, и в этом как писатель остаётся самим собой. Он показывает: сцену, ситуацию, кадр, планы, панораму, – вершит пространство героя. Насколько оно органично и безгранично, говорит герой.Вячеслав Овсянников написал книгу для художников в широком значении. Её можно читать с любого места, в ней блуждающий центр, как в жизни: где я – там центр. Разве нет? Где-то что-то происходит, кто-то совершает… – подумать так и рассыпался образ художника. И тут, начинается главное: что для тебя в помощь – воля, интуиция, молитва? Александр МЕДВЕДЕВ
«Прогулки с Соснорой» — насыщенный интеллектуальный исторический роман (кажется, теперь такие романы называются нон-фикшн). Вовсе не значит, что все в романе надо принимать за чистую монету, цитировать и подражать. Надо иметь в виду: в романе Соснора-литературный герой — метафора. Даже если герой единственный в своем роде, — стоит не подражать литературному герою, а размышлять над образом. Больше всего роман замечателен тем, что он о «Я», вокруг «Я», от «Я». Такого «Я» теперь нет и, может быть, скоро не будет — прошло как дым. Духовная общественная обстановка вялая, бесформенная, внутренняя дисциплина человека низкая. Людмила БУБНОВА
|
Издательство «Скифия» выполняет заказы на издание книг от организаций и авторов, издающих свои произведения на собственные средства. Более чем 14-летний опыт работы, своя издательская и полиграфическая база, собственная отлаженная система распространения позволяют нам предложить оптимальное предложение на книгоиздательском рынке услуг. Мы работаем на всю Россию и Зарубежье.
Уход от привычной строфики во многих произведениях Кота Басё накладывает определенные требования — читатель тоже должен чувствовать ритм. Автор разрешает читателю остановиться только там, где она сама того захочет.
Балканская бесшабашность, хорошо знакомая нам по фильмам Кустурицы, абсолютное смешение жанров и стилей: драмы и комедии, мистики и детектива, сатиры и лирики, иронии и философии, жизни и смерти – вот что такое этот роман, населенный чудаковатыми героями.
Цена: 560Юрий Со живет и работает в Санкт-Петербурге. Хорошо известен на сетевых поэтических ресурсах. «Стихи человека» — первый сборник автора. Объектом внимания является все, что беспокоит современного человека в этом удивительном мире.