КОРЗИНА
Мои заказы

Ваша корзина пуста

→  Стоимость доставки

→  Как сделать заказ?

→  Способы оплаты

Сандэмо А. Порабощенные Издательство: Скифия Город, год: Санкт-Петербург, 2017 Формат: Стандартный книжный Тип переплета: Твердый переплет Количество страниц: 216 стр. Возрастная категория: 12+ Цена: 540 руб. бумажная книга В корзину

 Роман повествует о девушке по имени София, которая попадает в череду несчастливых случайностей, связанных с таинственными похищениями людей в метро. Ей предстоит открыть страшную тайну, которая перевернет ее жизнь с ног на голову и поставит под угрозу жизни ее родных и друзей. Девушке необходимо сделать нелегкий выбор между своей жизнью и судьбами близких, а также узнать, что на самом деле скрывается в подземной бездне.

Ознакомительный фрагмент:

Часть I

Апрель. 2014 год

День 1

Утро. Утром все обычно куда-то спешат или же лежат в постелях и медленно, лениво размышляют о том, как же им повезло в подобный день остаться дома и как следует выспаться. Сегодня я отношусь, пожалуй, к первой группе людей. И хоть я никуда не тороплюсь, все же опаздывать на сходку скейтбордистов не стоит. В конце концов, это не в моих правилах — сильно задерживаться и заставлять людей ждать. К тому же это мероприятие проходит у нас всего несколько раз в месяц, и как назло, место встречи находится на другом конце города, поэтому даже на метро мне приходится добираться туда около часа, а потом еще пешком идти черт знает сколько. Мама давно уговаривала меня к совершеннолетию получить права и купить машину, чтобы свободно передвигаться по городу. Но после небольшой аварии, которую я пережила, будучи ребенком, у меня присутствует некоторая неуверенность и пугливость за рулем. Я неоднократно это проверяла на несчастных автомобилях моих друзей. Именно поэтому я предпочтитаю передвигаться под землей, хотя на сегодняшний день и этот вид транспорта стал небезопасен. В последние два года в метрополитене нашего города творится что-то до ужаса странное: необъяснимо и бесследно там пропадают люди. Это было бы полбеды, но их следы таинственно обрываются на той станции, на которой они спускаются в метро. Проще говоря, зашел человек и не вышел. Об этом постоянно разглагольствуют в новостях, ведут разные дискуссии, проводят бесполезные и капитальные расследования, которые ни к чему конкретному не приводят. За эти два года наша полиция не сумела даже зацепиться за след маньяка. О чем тут еще говорить в таком случае? Я не любительница подобных тем, да и вообще глобальных новостей, поэтому слежу за развитием событий краем уха. Конечно же, в нашем городе не все такие беспечные, как я. Я заметила, что за время этих загадочных исчезновений количество народа в метро значительно поубавилось, а на дорогах стали скапливаться безумного рода и масштаба пробки, особенно в час пик. Их протяженность и извилистость можно было бы сравнить даже с Великой Китайской стеной. Люди потихоньку начинали сходить с ума от собственных необоснованных страхов и ужасающих догадок. Хотя стоит признать, что за эту пару лет действительно пропало довольно-таки большое число людей. Я все чаще и чаще натыкаюсь на различные объявления о пропаже какого-либо человека, а порой и ребенка, что иногда заставляет невольно вздрогнуть. Но если сильно не задумываться на этот счет и плыть по течению жизни, то перестаешь замечать такие вещи. Я не из трусливых девушек и раньше серьезно занималась айкидо, так что в случае нападения маньяка, думаю, сумею дать отпор.

Все-таки, что ни говори, а пять часов утра — это пять часов утра, и никуда от этой цифры не денешься. Особенно в том случае, когда спишь всего пару часов. По закону подлости именно в тот момент, когда я уже собиралась захлопнуть ноутбук и лечь спать, я наткнулась на уникальный в своем роде сайт о скейтбордистах. Там интереснейшим образом были изложены подробные техники и трюки с наглядными видеопособиями в качестве примеров. Я не могла оторваться, а когда подняла глаза на часы, то изумилась тому, как сильно меня затянул сайт. В результате мне удалось поспать не больше двух часов. Будильник на телефоне трещал недолго — я сплю очень чутко, поэтому не составляет огромного труда разбудить меня. Я протяжно зевнула, растянувшись на кровати и тем самым побеспокоив Жирушку. Жирушка — это моя кошка. Еще котенком я вытащила ее из помойки и, как водится, принесла домой, «порадовав» маму, которая, естественно, была против. Но я умею находить к ней подход, поэтому легко уговорила оставить Жирушку дома. Уже с самых ранних лет она была какая-то округлая и пушистая, отчего складывалось впечатление, что кошка толстая. Со временем это уже не было обманчивым впечатлением, так как мама раскормила ее до предела.

Кошка недовольно мяукнула и начала злобно шипеть. Все-таки мама колоссально избаловала эту животину. Теперь ее уже по утрам и пальцем тронуть нельзя! Сразу начинает негодовать.

— Жируха, ты сама ко мне ночью пришла! А теперь еще возмущаешься, — начала ругаться я на домашнего питомца, но та только еще громче затрещала. — Иди вон тогда отсюда! Неблагодарная скотина.

Легким изящным пинком я выпроводила шарообразный пушок из комнаты. Жирушка визгливо выскочила за дверь, оставив после себя только небольшой клочок белого подшерстка, который плавно опустился на пол, покачиваясь в воздухе, как перышко.

— И шерсти с тебя… — процедила я ворчливо, наблюдая за опускающимся невесомым лоскутком. Полежав в позе морской звезды еще некоторое время, я все-таки встала и пошлепала босыми ногами из комнаты на кухню.

Мама еще крепко спала в своей комнате. Дверь ее была плотно прикрыта, поэтому Жирушка не могла пробраться внутрь. Она жалобно начала стенать. Я закатила утомленно глаза и небрежной походкой направилась к кошке, чтобы открыть ей дверь. Я слишком хорошо ее знаю — она не успокоится. Жирушка тут же опрометью бросилась к матери под кровать — это ее любимое убежище. Я же заглянула в комнату, в которую только-только пробрались первые лучи весеннего солнца. За огромным окном царила настоящая утренняя идиллия. Слышалось отчетливое чириканье птиц, которые словно мягко призывали город к пробуждению. Сочные зеленые листики нехотя пропускали сквозь себя рваные лучи света, покачиваясь от легкого ветерка. От этого складывалось впечатление, что на покрывале мамы солнечные зайчики и золотистые блики танцуют вальс, двигаясь в ритме звездного танца. Солнце отражалось от всего в этой комнате: от статуэток и хрустальных ваз, от зеркал — маленьких и больших — и от стеклянных вставок на дверцах шкафа-купе. Вся комната искрилась и дышала отблесками раннего приятного утра, которое мог застать в такое время только бодрствующий человек. К примеру, я. Мама лежала неподвижно посредине постели, мерно и ровно дыша. Я залюбовалась ею — она была прекрасной женщиной, и что-то из ее красоты я была удостоена перенять себе. Не секрет, что мы прибыли из южной страны, поэтому слегка отличались от русских внешностью. Например, цветом кожи и волос, чертами лица. У моей мамы были невероятно длинные кудрявые волосы насыщенного темного оттенка. Ее зеленовато-карие глаза всегда светились искренней добротой и неким детским озорством, что было нетипично для женщины ее лет. Пухлые большие губы вечно были растянуты в легкой непринужденной улыбке, которая могла порадовать меня в любой из ненастных дней. Я всегда восхищалась ею, хоть сильно и не пыталась подражать. Мою мать зовут Рима, и меня она назвала Софией, когда впервые увидела у себя на руках в роддоме шестнадцать лет назад. Не знаю даже, отчего ей пришло в голову такое имя. Не спрашивала. Отец оставил нас, когда мне только-только исполнилось два года. Мама почти не рассказывала о нем, а я и не интересовалась. Она всю жизнь справлялась сама, не рассчитывая ни на кого, кроме себя, что вызывало во мне восторженную гордость. Мама добилась немалых успехов, открыв собственную сеть цветочных магазинов в этом городе и став успешной бизнес-леди. Но до этого ей приходилось жить несладко, ведь она рассчитывала на помощь отца, который слинял при первой же возможности. Именно поэтому нам пришлось переехать в Россию, так как тут жили наши родственники. Они приняли маму со мною на руках, но сразу же ограничили время ее пребывания в их доме. Мама же лишних вопросов задавать не стала и, засучив рукава, стала самостоятельно строить свое процветающее светлое будущее. Как видно, ей это удалось весьма неплохо. Конечно же, на личную жизнь времени у нее совершенно не оставалось, и все мужчины, появлявшиеся в ее жизни, исчезали мимолетно и быстро, что порой огорчало меня. Но любимая фраза моей мамы: «Значит, не судьба!» на пару с задорной и неунывающей улыбкой — решала все проблемы разом.

Осторожно и тихо закрыв дверь, я вернулась на кухню и стала готовить себе завтрак на скорую руку, так как времени из-за моих заминок оставалось немного. Меньше чем через час я должна была уже трястись в вагоне метро. Бутерброды и шоколадка с чаем быстро сумели насытить меня, поэтому после я пулей метнулась к себе в комнату и начала рыться в стенном шкафу, ища подходящую одежду для сходки. Моей величайшей особенностью было то, что я обожала порядок и чистоту… только внешне. Стоило открыть шкаф или какой-нибудь ящик или же заглянуть под кровать, можно было бы ужаснуться тому, насколько все запущено. И ничего я с этим не могла поделать. Все же сумев отрыть свободные камуфляжные штаны, любимую бандану, которую я обычно повязывала на руку, короткую светлую майку и удобные кеды, я тут же натянула весь этот комплект на себя и принялась искать чехол для скейтборда. Обнаружился он брошенным за письменный стол. Сам скейт стоял всегда в шкафу прихожей, и это было мое неоспоримое правило. Вот к чему-чему, а к своей доске я относилась с подобающим уважением и, как говорила мама, с фанатичным обожанием. Она частенько подтрунивала надо мной, что я чуть ли не сплю со своим скейтбордом. Да, это было так. Я отлично катаюсь почти на всем, что имеет колеса или скользящую поверхность: сноуборд, коньки, ролики, велосипед — но поистине я влюблена в скейтборд. Это, пожалуй, то, от чего я в жизни не сумею отказаться даже под угрозой расстрела. Подобное увлечение проснулось у меня еще в младших классах, когда я с упоением наблюдала, как катаются старшеклассники, какие трюки и пируэты они выделывают на досках. Я могла часами наблюдать за ребятами со школьного двора, за тем, как они кувыркаются и получают удовольствие от каток. Мама заметила мой сильный интерес и на день рождения подарила мне мою первую доску. Не передать словами, в каком диком и волнительном восторге я была в тот момент. Я готова была расцеловать и затискать маму. И ведь ей всегда доставляло удовольствие дарить мне подарки, от которых у меня сносило крышу. И каждый раз ей это удавалось.

Из дома я выскочила чуть позже, чем планировала, но это была не смертельная задержка, так что я примерно успевала добраться до сходки вовремя. Я юркнула в лифт и стала спускаться вниз. В кабине висело широкое зеркало, поэтому, пока лифт опускался, я разглядывала себя в отражении. Всю жизнь моя самооценка была в норме: ни высокая, ни низкая — цену я себе знала, как говорится. У меня были слегка вьющиеся волосы цвета нежного молочного шоколада. Они доставали мне чуть ниже лопаток, хотя я всегда хотела их отрастить, как мама, но вечно что-то мешало мне. Лицо мое выделялось из-за толстых бровей, которые были гораздо темнее волос, что порой бесило меня, ибо я ничего с ними не могла сделать: ни выщипать нормально, ни покрасить. Зато глаза радовали — этим я пошла в маму, — они были большие, с красивым восточным разрезом, а их цвет обязательно переливался от светло-оливкового до желтовато-зеленого. Губы и нос мои тоже были похожи на мамины: нос — широкий, но аккуратный, ровный — и губы — пухлые, длинные. В целом, черты лица сложились у меня пропорциональными, мягкими и плавными. Но больше всего мы с мамой выделялись смуглой кожей, которая неплохо контрастировала с общей внешностью. Что касается фигуры, то тут я бы выразилась так: лучше среднего. Все-таки многие-многие часы, проведенные на скейтборде и свежем воздухе, положительно сказывались на моем организме. В общем-то, меня все устраивало, и исправлять я в себе, как большинство девушек, ничего не хотела.

Стоило мне выйти из парадной, на меня тут же волной пахнул свежий воздух раннего утра. На улице — тишь да гладь. Народ отсутствовал вовсе. Конечно! Воскресенье — все спят, а я вот на сходку собралась с утра пораньше. Приостановившись и поправив на плече скейтборд, я направилась в сторону метро, пытаясь по пути прийти в себя и окончательно проснуться, но удавалось мне это с трудом, ведь обычно я привыкла высыпаться по ночам. Я постаралась отвлечься от мыслей о сне, созерцая окружающую природу, которая, несомненно, радовала глаз. Общая атмосфера, царящая на улице, внушала умиротворение и покой. Знаете, это было то самое изумительное время, когда на улице только ты один, и никого вокруг. Лишь деревья и кусты перешептываются таинственно между собой, словно обсуждая твое внезапное появление у них на пути. Теплый ветер гуляет по крышам, как бродячая кошка, свободно насвистывая какую-то незатейливую песенку. Пылинки, как сумасшедшие, скачут по еще чуть влажному асфальту, водя хороводы вокруг твоих ног и исчезая мгновенно в густой траве.

— Благодать какая… — мечтательно прикрыла я глаза, наслаждаясь тем, что происходит вокруг. Вдохнув полной грудью живительный воздух, я, кажется, немного сумела прийти в нормальное состояние, но, учуяв манящий и усыпительно теплый запах метро, моя мимолетная бодрость тут же испарилась.

«Ну хоть ехать долго, до конечной. Успею поспать в метро», — думала я утешительно про себя, спускаясь в подземный переход. Со мной в метрополитен вошла какая-то влюбленная парочка, которая, видимо, возвращалась домой после ночной романтической прогулки. Они встали передо мной на эскалаторе и стали ворковать, совершенно не стесняясь моего присутствия. Не то чтобы меня это смущало, но все же я чувствовала себя неловко в подобных ситуациях. Я воткнула в уши наушники и включила музыку, чтобы отвлечься от голубков.

На станцию поезд прибыл быстро, и я специально выбрала вагон подальше от этих малахольных, чтобы не смущаться еще больше. В результате я попала в абсолютно пустой вагон в самом конце состава, что даже порадовало меня. Я успела заметить, что все верхние окошки в вагоне открыты нараспашку. Значит, душно не будет, как обычно. Устроив доску между ног и свободно разместившись на сиденье, я погрузилась в музыку, закрыв глаза. Сон настиг меня, на удивление, слишком быстро. Я не просто задремала, а действительно уснула. Но то, что снилось мне, не поддавалось никакому адекватному описанию. Сон состоял даже больше не из картинок, а из звуков. Мне слышались какие-то завывания и утробные рычания. Вся эта подземная симфония больше напоминала мне выступление какого-нибудь неумелого экстрим-вокалиста, который пытается выдавить из себя нечто потрясающее и брутальное, но на деле у него совсем нет навыка подобной техники вокала. Это больше походило на некие мучительные стенания и страдальческие агонии, словно издающий эти звуки находился на грани болезненной и безумной смерти. Меня до дрожи в руках пугало это гудение, но я не могла очнуться, хотя сон был очень беспокойным и прерывистым. Я никак не могла зацепиться за конечный образ, который стоял в моей голове, — он вечно ускользал от меня, как будто не хотел, чтобы я видела его. Внезапно я почувствовала резкий толчок и проснулась с едва слышным вскриком.