Комментарий Марины Георгиевой:

«Русская история». В.О.Ключевский:

«Разложение родового союза делало возможным взаимное сближение родов, одним из средств которого служил брак. Первоначальные однодворки, сложные семьи ближайших родственников, которыми размещались восточные славяне, с течением времени разрастались в родственные селения, помнившие о своём общем происхождении, память о котором сохранялась в отческих названиях таких сёл: Жидчичи, Мирятичи, Дедичи, Дедогостичи.

Для таких сёл, состоявших из одних родственников, важным делом было добывание невест. При господстве многоженства своих недоставало, а чужих не уступала их родня добровольно и даром. Отсюда необходимость похищений. Они совершались, по летописи, на религиозных праздниках в честь общих неродовых богов у воды, у священных источников или на берегах рек и озёр, куда собирались обыватели и обывательницы разных сёл.

Начальная летопись изображает различные формы брака как разные степени людскости, культурности русско-славянских племён. В этом отношении она ставит все племена на низшую ступень сравнительно с полянами. Описывая языческие обычаи радимичей, вятичей, северян, кривичей, она замечает, что на тех игрищах умыкаху жены себе, с нею же кто свещашеся. Умычка и была в глазах древнего бытописателя низшей формой брака, даже его отрицанием: браци не бываху в них, а только умычки.

Известная игра сельской молодёжи обоего пола в горелки — поздний остаток этих дохристианских брачных умычек. Вражда между родами, вызывавшаяся умычкою чужеродных невест, устранялась веном, отступным, выкупом похищенной невесты у её родственников. С течением времени вено превратилось в прямую продажу невесты жениху её родственниками по взаимному соглашению родни обеих сторон: акт насилия заменялся сделкой с обрядом мирного хождения зятя (жениха) по невесту, которое тоже, как видно, сопровождалось уплатой вена.

У полян не хожаше зять по невесту, но приводили её к жениху вечером, а на другой день приносили вслед за ней, что давали: в этих словах видят указание на приданое. Итак, хождение жениха за невестой, заменившее умычку, в свою очередь сменилось приводом невесты к жениху с получением вена или с выдачей приданого, почему законная жена в языческой Руси называлась водимою.

От этих двух форм брака, хождения жениха и привода невесты, идут, по видимому, выражения брать замуж и выдавать замуж: язык запомнил много старины, свеянной временем с людской памяти. Брак размыкал род, так сказать, с обоих концов, облегчая не только выход из рода, но и приобщение к нему.

Родственники жениха и невесты становились своими людьми друг для друга, свояками; свойство сделалось видом родства. Значит, брак уже в языческую пору роднил чуждые друг другу роды. В первичном, нетронутом своём составе род представляет замкнутый союз, недоступный для чужаков: невеста из чужого рода порывала родственную связь со своими кровными родичами, но, став женой, не роднила их с роднёй своего мужа. Родственные сёла, о которых говорит летопись, не были такими первичными союзами: они образовались из обломков рода, разрослись из отдельных дворов, на которые распадался род в эпоху расселения.»

У него же, но о более позднем периоде:

«Я вошёл в некоторые подробности о формах языческого брака у наших славян, чтобы ближе рассмотреть следы раннего ослабления у них родового союза, которое началось в эпоху расселения. Это поможет нам объяснить некоторые явления семейного права, встречаемые в древнейших наших памятниках. Здесь особенно важна последняя из перечисленных форм.

Приданое служило основой отдельного имущества жены; появлением приданого началось юридическое определение положения дочери или сестры в семье, её правового отношения к семейному имуществу. По Русской Правде сестра при братьях не наследница; но братья обязаны устроить её судьбу, выдать замуж, како си могут, с посильным приданым. Как накладная обязанность, которая ложится на наследство, приданое не могло быть приятным для наследников институтом.

Это сказалось в одной пословице, выразительно изображающей различные чувства, возбуждаемые в членах семьи появлением зятя: Тесть любит честь, зять любит взять, теща любит дать, а шурин глаза щурит, дать не хочет. При отсутствии братьев дочь - полноправная наследница отцовского имущества в землевладельческой служилой семье и сохраняет право на часть крестьянского имущества, если осталась после отца незамужней.»